Нормальные фантасты живут будущим. И в будущем. И это понятно - они пишут о будущем. Но российские фантасты - фантасты особенные. Они фантастически боятся будущего. И поэтому их фантастическое будущее почему-то порой очень напоминает, как две капли воды, не очень фантастическое прошлое.
Вот, например, как и куда послал свою Россию один не самый последний фантаст:

Вот таким, по фантастическому мнению этого фантаста должно быть совсем не фантастическое будущее его страны. Цари, немного баринов, одним из которых он несомненно видит себя, и моря холопов, подобострастно поклоняющиеся первому и всецеле занятые производством счастья и достатка вторых.
Стрельцы, смуты, плахи, кровь, дремучий патриархат, бардак из дураков и дорог, тайная зависть к Западу и явное ему поклонение и тупое копирование всего западного, что волею случая попадется под руку. Неспособность и неохота облагораживать свою землю и поэтому слепая жажда земель чужих. Нежелание работать для себя и ненависть к тому, кто работать не просто желает, но... просто работает. Холопские жертвоприношения в угоду барину и по царскому велению. Рабская жизнь и лютая ненависть и, самое главное, полнейшее непонимание и поэтому такое же лютое и полнейшее неприяние свободы.
( Самое же интересное... )
Вот, например, как и куда послал свою Россию один не самый последний фантаст:

Вот таким, по фантастическому мнению этого фантаста должно быть совсем не фантастическое будущее его страны. Цари, немного баринов, одним из которых он несомненно видит себя, и моря холопов, подобострастно поклоняющиеся первому и всецеле занятые производством счастья и достатка вторых.
Стрельцы, смуты, плахи, кровь, дремучий патриархат, бардак из дураков и дорог, тайная зависть к Западу и явное ему поклонение и тупое копирование всего западного, что волею случая попадется под руку. Неспособность и неохота облагораживать свою землю и поэтому слепая жажда земель чужих. Нежелание работать для себя и ненависть к тому, кто работать не просто желает, но... просто работает. Холопские жертвоприношения в угоду барину и по царскому велению. Рабская жизнь и лютая ненависть и, самое главное, полнейшее непонимание и поэтому такое же лютое и полнейшее неприяние свободы.