Добро пожаловать в Ларинтаун

Сегодня самым популярным был вопрос: "Как прошли праздничные выходные? (How' was the holidays?)"

Мы собрались сегодня на работе на ежедневную десятиминутку, но вместо отчета о проделанной работе и планах на остаток рабочего дня, мы начали обсуждать этот самый насущный вопрос. После коротких прений, во время которых мы так и не добрались до прений, мы единогласно согласились, что четыре дня (два как обычные выходные, вторник в качестве Дня Независимости и понедельник, который почти все взяли как дополнительный выходной) пролетели как никогда быстро.

Мимолетно, как выразился один из нас. Никто с этим не спорил.

Мы помолчали, собираясь с мыслями и с силами. Затем, почти одновременно заговорили о том, что день после Дня Независимости должет быть признан национальным праздником. "The Day After Holiday" - мы не стали спорить об этом.

 - Как можно работать после целого дня бассейна, барбекю, салютов и прочей тяжелой работы? -  недоумевали мы. После такого дня должет быть день для отдыха, прихода в себя и воспоминания о работе. И этот день должен быть гарантированным государственным праздником (мне это напомнило анекдот, бородатый как ZZ Top, который я как-то расказал своему начальнику, разумеется, в переведенном с русского на английский состоянии, и который - начальник, разумеется - повторял его, анекдот, при каждом удобном и неудобном случае в течение всего проглого года).

Поезд, как лед, тронулся с места и покинул станцию. И уже никто и ничего не мог его остановить.

Два дня - это мелочи, продолжали рассуждать мы, причем такие мелочи, которые ни на что не влияют и ничего практически не меняют. Какой смысл отдыхать и праздновать первые три дня на неделе и выходить на работу в четверг и пятницу? На то, чтобы вспомнить свои пароли и то, над чем работали на прошлой, предпраздничной неделе, уйдет как минимум первая половина четверга. А там уже и пятница, во время которой работать - вообще преступление против человечества.

( Мы затаили дыхание. Никто... )

Мы посидели еще немного и разошлись. До конца первой на этой недели рабочей среды осталось еще много часов. Это была величайшая в мире несправедливость, с которой никто из нас не захотел бороться...

В прошедший четверг вся наша команда запускала новую версию системы, которую я обслуживаю в качестве системного администратора. Не в первый раз, и уж точно не в последний - подобные запуски, или как мы их называем "new release deployment", проходят с регулярностью в 3-4 недели. Особенностью этого запуска было то, что мы начали в 7 часов вечера - надо было отключить сервера и базу данных, что, разумеется, невозможно во время рабочего дня.

На следующий день, то есть в пятницу, как и полагается, состоялся "разбор полетов". Разбирать, впрочем, было нечего - все прошло строго по расрисанию, без сучка, как говорится, и даже без задоринки. Отметив это, наш менеджер и мы стали разрабатывать план следующего запуска.

 - Ну что, - сказал он в заключение (вообще-то, все диалоги и монологи велись на английском) бодрым тоном, - как вам понравилось начало в 7 часов вечера?

 Мы переглянулись и протянули без всякого энтузиазма,

 - Э-э-э-э-э-э... М-м-м-м-м-м-м... А-а-а-а-а-а-а...

 - Что, так плохо? - недоумение менеджера было искренним.

 - Один раз было интересно, - признался я за всех, - Но... если это станет рутиной, весь интерес пропадет и уже насовсем.

 Наш менеджер усмехнулся, затем невинно предложил,

 - Мы всегда можем перенести запуски на субботу...

 - Семь часов вечера очень даже ничего... Мне нравится вечерние запуски... Это самое лучшее время! -  заголосили мы в унисон...

В прошлую пятницу, в результате всеобщего наблюдения за тем, как работает Скотт, родился новый термин:

SLEEPWORKING.

P.S. Скотт, его работа и всеобщие наблюдатели пожелали остаться неизвестными.